Никита Кожемяка и Змей

Показывают в приднепровских местах борозды, проведенные плугом, в который был запряжен Змей Горыныч. Тянутся эти "Валы Змеиные" с малыми перерывами на целые сотни верст (в Киевской, Подольской, Волынской и Полтавской губерниях) по лесам, по полям, по болотине. По объяснению ученых, исследователей старины, были проведены эти валы в защиту от набегов степных кочевых племен, нападавших на русские города в отдаленные времена, (в IX—Х веках).

Народ же приписывает происхождение их преданию о "Божьем кузнеце"[1], отождествляя его с киевским богатырем Никитой Кожемякой. Тот Никита обладал великой силой: враз мог руками разорвать 12 шкур воловьих. Силу свою он приобрел в постоянных трудах по выделыванию кож. Отсюда и прозвище – Кожемяка. А кузнецом Божьим его прозвали после того, как сковал Никита самого Змея ползучего.

В стародавние времена появился невдалеке от Киева страшный Змей. Много народа из Киева потаскал он в свою пещеру, потаскал да и поел. Однажды утащил Змей и царскую дочь, но не съел ее, а запер в неволе в темнице.

Была у княжны голубка, которая прилетала к ней, садилась на окошко. Как улетит Змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу-матери, привяжет записочку голубке на лапку и пошлет ее домой с весточкой.

Однажды царевна написала такую записочку: есть-де в Киеве богатырь Никита Кожемяка, его одного только и боится Змей, так как он один силой небывалой обладает. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.

Так и сделали отец с матерью – сыскали того богатыря. И вот, Никита отправился освобождать царевну и всю землю Русскую от великой беды.

Подходит Никита к змеиному логову, а Змей заперся, лаз бревнами завалил и к нему не выходит.

- Выходи на суд Божий во чистое поле, а не то я все твое логово змеиное размечу! - сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.

Видит Змей – некуда ему от Никиты спрятаться, вышел во чистое поле на поединок – на суд Божий, как Правда велит.

Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил Змея на землю и хотел его душить. Стал тут Змей молить Никиту:

- Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть одной половиной, а я – другой.

- Хорошо, - сказал Никита. – Только надо прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.

Выковал Никита в кузне соху в триста пудов, запряг в нее Змея, крепко сковал, и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать. Глубиной та борозда две сажени с четвертью вышла. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит Змею:

- Сушу мы с тобой разделили, – теперь давай море делить, чтобы и на воде промеж нас спору не вышло.

И как стали море делить – тут вогнал Никита Змея на самое дно песчаное, где соха и увязла намертво, а вместе с нею и прикованный накрепко Змей. Там в самой глубине моря и по сей день пребывает он. И когда Змей повернется – море всколыхнется: шторм волны великие поднимает, корабли разбивает. А потом Змей снова уляжется на дне, свернется клубком и спит себе спокойно. Тогда на море – тишь да гладь. Корабли с товарами ходят свободно, изобильно: от Новгорода Великого до Киева, от Киева до  самого Царьграда по исконному пути «из Варяг в Греки».

И на земле порядок. Воротился Никита в Киев, стал опять кожи мять, как и прежде. Борозда Никитина, говорят, и теперь кое-где по степи видна: стоит она валом сажени на две высотою. Кругом мужички пашут, а борозды той не трогают. Разумеют: межа тут ради Правды поставлена. И еще память о Никите Кожемяке, который запряг в плуг Змея и вспахал на нем сии «Змиевы Валы».

Что значит Змий?

А Змий – это язык, обладающий великой силой разделения. Смотри, например, икону «Страшный Суд», а также роспись храма в Метеорах.

Язык зверя алой змеей разделяет уровни бытия и достигает аж до подножия трона Царя Небесного! (Небо – область умного постижения. Царь на троне – Истина сама).

Язык достигает трона, но Истины неслиянной и нераздельной коснуться не может. Невозможно полноту Правды выразить внешним языком. Слишком уж он поверхностен: слово произнесенное есть ложь.

Итак, Змий – это язык. Будучи не обузданным, он губил людей. И вот даже саму царевну пленил, держал душеньку в заточении иллюзий. И если бы не слово, которое передавала голубка… То есть язык ведь и спасти может. (Прав был Эзоп: нет ничего хуже языка и ничего лучше – тоже нет).

Обузданный – язык зла уже не делает. А пролагает межу, причем там, где ей и положено быть – по суше, предотвращая вражду соседей утвержденным договором. Это есть добро.

На Руси обузданность языка выражают поговоркой: думай, что говоришь – тогда сможешь сказать, что думаешь.

Русь от Гипербореи берет свой исток. В древней нашей прародине существовала культура тайны – более широкое применение сдержанности в речах.[2] В основном, конечно, герметичность касалась именно языка, передачи информации (но не только). В отличие от людей Подлунного мира, в Подсолнечном царстве[3] не принято было даже и с младых ногтей брякать словами, не зная наперед – для чего ты что-то произносишь, или зачем о чем-то расспрашиваешь. К Слову относились весьма уважительно. Такова яркая черта гиперборейской традиции, переданная руссам-скифам-славянам. Гипербореи предпочитали словами не воздух сотрясать, не море колыхать, а действовать. Поэтому процветали у них белая магия, поэзия, богословие.

Углубление разделительной силы языка в тайну премудрости подобно погружению Змия на дно Черного (Русского – как именовали в летописях) моря. Разгадать тайну слов, отделить зерна от плевелов и докопаться до самой сути – вот на что способен русский язык. А уж далее: «кто тайну сих слов разгадает — тот смерти не вкушает». (Евангелие от Фомы, вступительное Речение Христа).

«Слово живого Бога, как алмаз ограненный, — говорил Тихон Арконов… И еще, — говорил он, — я сравнил бы слово Бога живого с морем: оно едино, но по нему идут волны смыслов и каждому из них свой черед. А над поверхностью моря могут иногда возникать миражи, как случается то в пустыне.

Так вот не буква моих толкований значима, но та сила в них, которая позволяет не отвлекаться на миражи поверхностные от глубины самой Истины». (Читайте новую книгу Дмитрия Логинова «Тайное учение Христа»).

---

[1] Кузнецом Небесным зовут Сварога (Всерода), праздник ведический справляют – Сварожки.

[2] Подробно в нашей с Дмитрием Логиновым книге серии «Гиперборейская вера руссов» «Планетарныймиф, часть 1-я».

[3] Так еще именовали Арктиду – Подсолнечно царство. Гербом столицы ее было солнце с человеческим ликом. Солнце – символ осознания, царственное слово.

Еще на тему русского языка:

Виктор Медиков, Что мы празднуем в День русской письменности

Марыся Млодик, Практика в Коломенском

Рекомендуем еще на эту тему почитать

Поделитесь с друзьями в соцсетях